Священномученик Димитрий (Воскресенский)
Священномученик Димитрий родился 7 сентября 1869 года в селе Урусово Алатырского уезда Симбирской губернии (ныне Мордовской Республики) в семье священника Василия Воскресенского.
В 1875 году, когда Димитрию было 6 лет, при родах умерла его мать - супруга отца Василия. Сам отец Василий в 1907 году причащал больного тифом крестьянина и, заразившись умер, как исповедник.
В 1891 году Димитрий окончил Симбирскую Духовную Семинарию по второму разряду и был зачислен учителем церковно-приходской школы в село Урусово. В 1892 году он был определен псаломщиком к тому же селу, а в 1895 году рукоположен во священники к селу Полибино Алатырского уезда. В 1902 году священник Димитрий был перемещен в село Новые Монадыши Ардатовского уезда. Служа здесь отец Димитрий с 1908 по 1911 годы состоял членом благочиннического совета, а в 1911 году был назначен в село Анастасово Курмышского уезда, в котором прослужил 26 лет до своего ареста. В 1905 году был награжден набедренником, в 1916 – камилавкой, в 1922 году - наперсным крестом. Позже был возведен в сан протоиерея.
В начале 1930-х годов, когда Чувашия входила в состав Горьковского Края, арестованные в Порецком районе часто доставлялись в близлежащие районные отделения НКВД, находящиеся на территории нынешней Нижегородской области. Так было и с отцом Димитрием. Он был арестован и допрашивался в районном отделении НКВД в селе Теплый Стан (ныне Сеченовский район Нижегородской области). С собой он успел взять фотографию сына Николая, где он снят красноармейцем в буденовке. С кем-то ему удалось передать из заключения эту фотографию дочери Ольге – на обороте надпись карандашом, второпях: «Здравствуй, Лелечка, пожалуйста зайди ко мне поговорить. Меня сейчас бьют НКВД. Время утеряно. Теплый Стан Горьковского края». И еще фамилии – видимо следователей. Тогда он был освобожден.
В 1934 году отец Димитрий был привлечен сельсоветом к штрафу на 400 рублей «за незаконное совершение молебнов», на что отец Димитрий написал жалобу в Комиссию по вопросам культа при Президиуме ЦИКа ЧАССР.
«15 мая у меня в приходе были похороны; покойницу, как у нас заведено, я провожал только из дому до церкви для отпевания. После же отпевания провожать покойников на могилу у нас не принято и на кладбище я уже второй год не был. Но на второй день после этого, я к своему удивлению и всех верующих, получил прилагаемую выпись из протокола Анастасовского сельсовета. Я тут же на нее послал отношение, что я на могилах никаких молебствий о дожде не совершал и даже там не был, что подтвердят все верующие, и потому считаю этот штраф незаконным. Этим дело не кончилось. Вечером того же дня от председателя сельсовета получаю 2-ю бумагу, (при сем же прилагаемую). А потом через несколько дней уже поздним вечером председатель сельсовета вызывает в совет и грубо опять требует с меня уплаты штрафа. На мои же слова, что этот штраф считаю незаконным, так как сие обвинение меня в молебствиях на кладбищах составляет явную ложь, он при находящихся тут лицах стал бранить меня самыми площадными матерными словами. Не получая от меня этого штрафа, 31 мая сельсовет прислал уже новый налог - 3000 яиц. По поводу этого налога считаю нужным сказать: с хозяйством я не связан, птицы не имею и никакими хождениями по домам и сборами яиц, как они пишут в прилагаемой выписи из постановления, - не занимаюсь, тем более, молебнами на храмовый праздник в честь Святителя Николая не ходил, так как не разрешили. Это, опять, подтвердят все верующие. И потому прошу комиссию защитить меня от этих незаконных штрафов и налогов деньгами и яйцами.
При сем прилагаю 2 бумаги наложения на меня штрафа 400 рублей и 1 бумагу о наложении на меня 3000 яиц и 10 рублей сбора.
Священник села Анастасово Дмитрий Воскресенский, 1 июня 34 года.
Ответ прошу прислать непосредственно на мое имя – Сельский Исполком нам Ваше постановление не объявит».
Видимо, подобную жалобу отец Димитрий написал в Москву – в постоянную Комиссию по вопросам культов при ЦИКе, которая и отменила решение о штрафе.
Продолжая служение перед святым престолом протоиерей Димитрий был арестован 21 октября 1937 года и заключен в Алатырскую тюрьму.
На допросе, состоявшемся 22 октября следователь спрашивал:
- Следствию известно, что вы имеете тесную связь со священниками Храмцовым, Гришиным, Покровским, следствие вам предлагает рассказать - в чем конкретно эта связь выражается?
- В отношении связи - с этими священниками я соверешенно уже не виделся примерно года два, это все ложь.
- Следствию известно, что вы в августе 1937 года встречались в гостях с троцкистом Родионовым, ныне арестованным по линии НКВД, где также принимала участие дочь помещика Брандт-Панова, ныне Прохорова Елизавета, следствие предлагает вам рассказать правду.
- С Родионовым я в этом году не встречался, это ложь.
- Следствие напоминает вам, что вы с Родионовым в августе месяце виделись на что имеется материал сельсовета, скажите правду.
- Это совершенно неверно, сельсовет нагло врет.
- Следствию известно о том, что во время закрытия Вашей церкви, Вы с церковным советом подговаривали поднять массу на бунт: В то же время Вы обвиняли Митрополита Сергия за то, что он признал соввласть, скажите, признаете ли Вы это?
- Этого я признать не могу, хотя церковь верно закрывали.
- В это время когда Вы обвиняли Сергия в признании власти, в беседе с гражданином Насоновым говорили: Нам надо идти не за власть, а против власти с пожеланием скорее войны, скажите признаете ли Вы это?
- Гражданина Насонова я совершенно не знаю и таких подобных разговоров с моей стороны совершенно не было и не могло быть.
- Следствие еще раз Вам предлагает рассказать о всей контрреволюционной деятельности, Вашей группы в которой и состояли и Вы?
- Про себя, а также и про других я сказать совершенно ничего не могу и обвинять напрасно никого не хочу. Больше показать ничего не могу.
30 декабря 1937 года протоиерей Димитрий Воскресенский был приговорен спецтройкой НКВД ЧАССР по статье 58 пункта 10 к 10 годам заключения в исправительно-трудовом лагере. 22 мая 1938 года, в день празднования Николы Чудотворца – престольного праздника своего храма, отбывая срок наказания в Алатырской исправительно-трудовой колонии отец Димитрий скончался, по записи врача от порока сердца, и был погребен на кладбище колонии в безвестной могиле.
Священномученик Михаил (Самсонов)
Священник Михаил Самсонов с преподавателями и
учащимися Красночетайской учительской школы. 1915 год
Протоиерей Михаил Самсонов. Фото в заключении
Преподобномученица Тамара (Сатси)
Преподобномученица Тамара родилась 9 февраля 1876 года на хуторе Уустало волости Касти Гапсальского уезда Эстляндской губернии в лютеранской семье крестьянина Георга и Мари Сатси. Родители нарекли девочку Марией. Когда Марие было 7 лет умерла ее мать, а вскоре и отец. В 1886 году в селе Марьямаа, к лютеранскому приходу которого относился хутор Уустало, открылся православный приход, тогда многие из лютеранской веры перешли в православную. Окончив 4 класса сельской школы, Мария поступила в 1888 году в возрасте 12 лет в приют для девочек-сирот при женской общине в Иевве, основанной в этом же году. В приюте воспитанницы обучались чтению, письму и другим предметам, а также рукоделию, иконописному и золотошвейному мастерству. В 1892 году община была преобразована в Свято-Успенский женский монастырь, первой настоятельницей которого стала игумения Варвара (Блохина).
В 1895 году воспитанница приюта Мария Сатси была переведена в монастырь и «облечена в черную одежду», то есть в подрясник, в ноябре того же года облечена в апостольник, в апреле 1897 года пострижена в рясофор. В 1898 году игумения Варвара (Блохина) стала неугодна проживающей поблизости в своем имении княгине Елизавете Шаховской и была определена в Казанскую епархию. Игумения Варвара предложила некоторым послушницам поехать с ней. Таким образом 6 сестер, в том числе Мария Сатси переместились в город Казань. Живя в монастыре Мария пела на клиросе и помогала в швейной мастерской. Игумения Варвара прожила в одном из монастырей города Казани до 1902 года, когда она была назначена настоятельницей Козьмодемьянского Троицкого монастыря. Мария также перешла в этот монастырь. Здесь она исполняла послушание певчей и письмоводительницы.
Чебоксарская женская община тогда относилась к Козьмодемьянскому монастырю и мать Варвара сумела вывести к благополучию обе обители. В январе 1915 года игумения Варвара скончалась. Новая настоятельница игумения Алевтина (Торопова) так характеризует послушницу Марию (из монастырских ведомостей за 1916 год): «поведения весьма хорошего, к послушаниям способна». Пройдя многолетний послушнический искус Мария 19 июля 1917 года принимает монашеский постриг с именем Тамара. Постриг совершил будущий преподобномученик, архимандрит Сергий (Зайцев), настоятель Зилантового монастыря в Казани, благочинный монастырей Казанской епархии. Через год в сентябре 1918 года он будет расстрелян вместе с братией своего монастыря красноармейцами.
В 1918 году в Козьмодемьянский монастырь приезжает архимандрит Феодосий с указом о назначении монахини Тамары казначеей Чебоксарской женской монашеской общины. Заведующая общиной в честь Владимирской Божией Матери, где в то время подвизалось окола 100 сестер, монахиня Арсения болела. При монастыре еще существовал до 1919 года приют для девочек. В 1920 году скончалась монахиня Арсения и мать Тамара стала исполнять обязанности заведующей общины.
Новая власть проводит конфискацию имущества общины, намеревается упразднить саму общину и закрыть ее храмы. Насельницы обратились к властям со следующим письмом:
«1920 года 28 дня. Мы, нижеподписавшиеся насельницы Владимирской женской общины, узнав о намерении представителей местной власти закрыть церковь Владимирской общины, древнюю святыню существующюю с 1625 года, единодушно выражаем свой протест против этого намерения, оскорбляющего наше христианское религиозное чувство. Закрытие общины будет посягательством на ту свободу веры, которая подтверждена самим же советским правительством. При сем обьясняется, что со стороны общины уже принесена жертва уступкою деревянного храма и всех прочих жилых помещений, кроме маленького деревянного флигеля, оставленного в пользование сестер, а потому мы насельницы Владимирской общины, ни в коем случае не можем согласиться на уничтожение нашей святыни, каким бы благовидным предлогом это не обьяснялось. Посему усердно просим подлежащих властей оставить нам последний каменный храм в неприкосновенности, в чем и подписуемся.
Заведующая общиной Тамара и другие (всего 56 подписей).
В 1924 году в город Чебоксары прибывает викарий Казанской епархии епископ Чебоксарский Афанасий (Малинин) и Владимирскую монашескую общину объявляет самостоятельным монастырем. Монахиня Тамара назначается настоятельницей и возводится во игумении. В 1926 году советской властью монастырь был закрыт, но продолжал существовать как Владимирская религиозная община.
В сентябре 1926 года от заведующего Чебоксарской садово-огородной школой в Горсовет поступила жалоба, что « оставшиеся монахини пасут свой скот на усадьбе школы. Надлежало бы принять меры ко взысканию за пастьбу скота. Плодовый сад школы стравливается. Благодаря безнаказанности скот монахинь объел и обломал деревья и таким образом убавил на 75% ценность сада» и тому подобное. Эта самая усадьба и плодовый сад ранее принадлежали монастырю.
В январе 1927 года Президиум Чебоксарского Горсовета постановил, «считая необходимым, ввиду жилищного кризиса, переживаемого в городе и нанесения ущерба хозяйству бывшего женского монастыря, просить НКВД обсудить вопрос о дальнейшем пребывании монашек в помещениях бывшего монастыря». В то время в общине еще оставалось 34 сестры. Они ютились в здании церкви, сторожке при церкви, некоторых хозяйственных постройках бывшего монастыря: хлеве, курятнике, переделанных под жилые помещения и двух маленьких домиках, выстроенных старанием сестер. Тогда монахинь оставили жить там же, а дело о вредительстве сада было передано в Нарсуд. В таких условиях морального давления со стороны властей монастырь продолжал существовать, как религиозная община до января 1930 года. Тогда был закрыт последний храм монастыря и отобраны помещения, где жила мать Тамара с оставшимися сестрами. Священником храма при общине с 1927 года являлся бывший насельник закрытого в 1924 году Чебоксарского Свято-Троицкого монастыря иеромонах Николай (Танащук). В 1940 году он был приговорен к 6 годам лишения свободы и скончался в заключении в Алатырской колонии.
После ликвидации властями общины мать Тамара поселилась у своей бывшей помошницы по управлению монастырем Анастасии Тимофеевой, которую знала еще по Пюхтицкому монастырю. Дом их находился недалеко от бывшего женского монастыря. В 30-х годах мать Тамара продолжала свой молитвенный подвиг: читала Священное писание, духовную литературу, а также занималась необходимыми делами по хозяйству.
В мае 1941 года, когда мать Тамара пасла корову, с ней познакомился бывший священник Худов, работавший охранником «Садвинтреста», который и дал следствию ложные показания об антисоветских высказываниях игумении Тамары.
Ночью 25 июня 1941 года сотрудники НКВД провели обыск в доме игумении Тамары. Тогда же ночью она была арестована и заключена в Чебоксарскую тюрьму. 27 и 30 июня состоялись допросы игумении Тамары. 30 июня тот же бывший священник дал показания об антисоветской агитации игумении, которая отвергла обвинения. Следователь тщательно допрашивал о том, как мать Тамара попала из Эстонии в Чувашию, подозревая ее в шпионаже. На третьем допросе, состоявшемся 2 июля, на вопрос следователя: какие причины понудили вас идти в монастырь? - мать Тамара ответила, что «никакие причины меня не понудили идти в монастырь, а я пошла по своему собственному желанию для спасения своей души».
На 4-ом допросе, состоявшемся 9 июля на вопрос следователя подтверждаете ли вы показания свидетеля Худова о вашей контрреволюционной клевете на жизнь при советской власти мать Тамара ответила, что «не подтверждает, ибо никогда и нигде она никакую контрреволюционную клевету о жизни при советской власти не высказывала и со свидетелем Худовым у нас разговор был только о книге Добротолюбие, которую он просил отдать ему для чтения».
11 июля состоялась очная ставка между игуменией Тамарой и свидетелем Худовым. На этой очной ставке мать Тамара виновной себя в агитации против Советской власти не признала.
14 июля было объявлено об окончании следствия и предъявлено обвинительное заключение по статье 58 пункта 10 части первой Уголовного Кодекса. Обвиняемая ответила, что дополнить следствие ничем не желает.
25 июля Судебная Коллегия по уголовным делам Верховного Суда Чувашской АССР определила обвинительное заключение утвердить и игумению Тамару предать суду.
31 июля состоялось судебное заседание, на котором свидетель Худов настаивал на своих показаниях об антисоветских высказываниях игумении.
Мать Тамара отвергла эту клевету, добавив, что при обыске у нее нашли стихотворение, написанное ей в Козьмодемьянске.
Вот это стихотворение:
Все со временем проходит-
Горе, счастье пролетит.
К разрушенью все стремится-
Кто сей доли избежит?
Кедр высокий с облаками
Наравне вчера стоял,
Ныне-ж вниз лежит ветвями
Бурный ветр его сломал.
И цветочек сей прекрасный
Рощу кедров украшал,
Ветер дунул вдруг ненастный,
И цветок увы завял.
Так, друзья и мы увянем
Скоро век наш пробежит;
Расцветать мы перестанем,
Когда дух наш отлетит.
Здесь гуляя, гость любезный,
Между кедров и цветов,
Помни рок свой неизбежный;
Берегися от грехов;
И почаще ты молися
Здесь в обители святой,
Благо делать не ленися,
И обрящещь ты покой.
Ждет тебя страна иная,
Счастье вечно там живет,
Там на небе блага рая
Твое сердце обретет.
В этот же день суд приговорил игумению Тамару к 10 годам лишения свободы. Кассационная жалоба в Верховный Суд СССР о пересмотре приговора была рассмотрена и приговор признан правильным.
Игумения Тамара была этапирована в исправительно-трудовую колонию колонию номер 1 Наркомата Юстиции, находящуюся неподалеку от города Алатырь Чувашской АССР. От линии железной дороги шла ветка вглубь леса на 24 километра, где и располагалась колония. Заключенные занимались лесоразработками и изготовлением изделий из древесины. Мать Тамара пережила суровую зиму 1941-42-го года, когда в период начавшейся войны с Германией в колонии наблюдалась массовая смертность заключенных из-за голода и болезней, в том числе многих священнослужителей и верующих. Весной, 1 мая 1942 года, как гласит запись в акте о смерти, игумения Тамара скончалась от порока сердца и была погребена в безвестной могиле на кдадбище исправительно-трудовой колонии/
Источники:
ГА Республики Эстония
Ф. 1655. Оп. 2. Д. 1276; 1283; 778; Ф. 1247. Оп. 1. Д. 212. Л. 722; Д.219; Ф. 1034. Оп. 1. Д. 13. Л.13; Ф. 1897. Оп. 1. Д. 11; Д. 41, 42.
ГА Республики Мари-Эл Ф. 197. Оп. 1. Д. 1. Лл. 43 об., 44.
ГА Республики Чувашия Ф. Р-427; Ф. 2669. Оп. 2. Д. 1462.
ИЦ МВД Чувашской Республики.
Вид Козмодемьянского женского монастыря
Вид Чебоксарского Владимирского женского монастыря в период закрытия
Игумения Тамара в заключении.
Тюрьма № 1 НКВД ЧАССР г.Чебоксары
Васильев Василий Васильевич, священник
Родился в 1869 году в селе Виловатово Козьмо-демьяноского уезда Казанской губернии (ныне Республика Марий Эл).
Окончил Чебоксарское духовное училище, священник в селе Вурманкас-Ядрино Ядринского района ЧАССР. 28 декабря 1935 г. Спецколлегией Главного суда ЧАССР приговорен по ст. 58-10 к 5 годам ИТЛ. Отбывал срок наказания в Вятлаге до 20 марта 1936 г. Этапирован в Алатырскую ИТК 29 апреля 1936 г., где умер 22 августа 1936 г.
Государственный исторический архив Чувашской Республики.
ИЦ МВД Чувашской Республики.
Васильев Пётр Васильевич, священник
Родился в 1879 году в селе Первое Чемерчеево Цивильского уезда Казанской губернии (ныне Цивильского района Чувашской Республики).
Священник с 1910 г., служил в селе Первое Чемерчеево. 4 апреля 1939 г. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда ЧАССР по статьям 58-10, 58-11 приговорен к 8 годам ИТЛ. До 16 февраля 1940 г. отбывал срок в Алатырской ИТК, затем этапирован в Ивдельлаг (Свердловской область).
Государственный исторический архив Чувашской Республики.
ИЦ МВД Чувашской Республики.
Васильев Семён Васильевич, православный мирянин
родился в 1899 году в деревне Тойси-Паразуси Цивильского уезда Казанской губернии (ныне Ибресинского района Чувашской Республики).
В деле указан как монашествующий. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда ЧАССР 17 января 1940 г. был обвинен по ст. 58-10 на 7 лет ИТЛ. Отбывал срок наказания в Алатырской ИТК, где умер 4 мая 1941 г.
Государственный исторический архив Чувашской Республики.
ИЦ МВД Чувашской Республики.
